Лукашенко национализирует молочную промышленность «по номиналу»

Лукашенко не проявляет заинтересованности в замене «эффективным» частным производителем государственного. Таким образом, все попытки путем дискуссии навязать ему экономическую модернизацию вряд ли приведут к практическим результатам.

24 февраля на специальном совещании А. Лукашенко поручил до мая урегулировать все вопросы по созданию крупных молокоперерабатывающих предприятий. Он подчеркнул, что все создаваемые холдинги должны находиться под управлением государства.

«Мы обязательно укрупняем молочные и мясные компании, создаем в каждой области, но государственные компании. Если у кого-то есть акции каких-то заводов, пожалуйста, заплатите им по номинальной стоимости. Все вопросы до мая урегулировать», – отметил Лукашенко и поручил председателю КГК взять на контроль все вопросы в этой сфере.

Фактически речь идет о принудительном выкупе ценных бумаг у владельцев, т.е. национализации молочной промышленности. Такой подход явно не будет способствовать успеху открытой приватизации, поскольку свидетельствует о том, что государство намерено сохранить жесткий контроль над важными для себя секторами экономики.

По мнению Лукашенко, все попытки допуска частного капитала (отечественного и иностранного) в молокоперерабатывающую отрасль к успеху не привели. Инвесторы «хотят взять в сельскохозяйственных предприятиях молоко подешевле, произвести наиболее значимую продукцию, затратив на это небольшие деньги, и подороже продать….Где прибыль остается? У пришедших к нам молокопереработчиков. Нам это надо?».

Лукашенко не понимает основ рыночной экономики и не проявляет заинтересованности в замене «эффективным» частным производителем государственного. В любом случае ему кажется, что выгоднее получить «целое» (и прибыль, и налоги), нежели «часть» (только налоги).

Лукашенко не понимает основ рыночной экономики и не проявляет заинтересованности в замене «эффективным» частным производителем государственного. В любом случае ему кажется, что выгоднее получить «целое» (и прибыль, и налоги), нежели «часть» (только налоги). К тому же, как заявляет Лукашенко, нет ничего сложного в том, чтобы «заставить госпредприятие работать, как частника, более рентабельно». По его убеждению, государство само справится с дальнейшей модернизацией молокоперерабатывающей отрасли, само проведет, если потребуется, укрупнение предприятий (в настоящее время их 43), а продавать какую-либо собственность инвесторам нужно только в исключительных случаях и только за большие деньги.

Таким образом, все попытки путем дискуссии навязать Лукашенко экономическую модернизацию (новая инициатива ЕС) вряд ли приведут к практическим результатам.

Большинство секторов экономики останется под контролем государства, разгосударствление предприятий забуксовало даже в низкоэффективных сельском хозяйстве и пищевой промышленности. Итоги этого совещания в очередной раз подтверждают тезис о том, что любые экономические реформы при Лукашенко могут быть только вынужденными (например, навязанными внешними кредиторами), и при малейшем изменении экономической конъюнктуры государство склонно расширять, а не сужать свое присутствие в экономике. А в условиях, когда получение нового кредита от МВФ выглядит маловероятным, следует ожидать ужесточения условий хозяйствования, а не их либерализации.

При этом ситуация с откладыванием структурных реформ очевидно выгодна России, ее вполне устроит и продолжение политики «точечной» приватизации. Создание же крупных государственных холдингов только упростит переход под контроль потенциальных российских инвесторов привлекательных секторов белорусской экономики.