«Крепость» беларуского режима осаждена, но «калитка» на Запад приоткрыта

Беларуский режим продолжает раскручивать тематику якобы наличия неких угроз силового характера. Однако она используется инструментально для достижения конкретных целей.

30 июля Александр Лукашенко провел совещание с чиновниками из регионов. Открытая часть мероприятия в значительной мере была посвящена рассказам про многолетний и многоступенчатый международный заговор с целью последующего демонтажа существующей беларуской государственности, террористическим угрозам и агрессивным мероприятиям НАТО. При этом конкретики по части иностранных участников заговора и террористической деятельности приведено не было. А. Лукашенко вновь заявил, что необходимости в российских военных базах в Беларуси нет, так как российские войска могут быть оперативно переброшены в нашу страну.

Очевидно, что А. Лукашенко озабочен устойчивостью и надежностью региональной бюрократии и стремится лично усилить ее. Не называя конкретных зарубежных участников подрывной деятельности, режим стремится сохранить возможность политического маневра через возможное разделение т.н. «коллективного Запада» на плохую и хорошую часть. Рассказы про заговоры фантастического масштаба призваны, с одной стороны, запугать и консолидировать лоялистское меньшинство беларуского общества вокруг режима, с другой — дать пропагандистское обоснование репрессий, масштабы и интенсивность которых может варьироваться в зависимости от политических потребностей режима. А также простимулировать Кремль к оказанию более интенсивной и ощутимой поддержки беларускому режиму перед лицом общих для Кремля и официального Минска внешних врагов. При этом беларуский правитель в очередной раз обозначает заинтересованность в торговле безопасностью с Западом, регулируя масштаб и формат российского военного присутствия в Беларуси.

Несмотря на громкие заявления о западных угрозах, беларуский режим лелеет надежду на возможность некой договорённости с Западом, в первую очередь — с США. Но на приемлемых для себя условиях. И такая надежда вызвана вовсе не уверенностью во внутренней устойчивости самого режима.