2023: рост зависимости от России; 2024: культурное “поглощение” Беларуси Россией

Если оставить за скобками военно-политическое сотрудничество, то деловую повестку беларуско-российских отношений в 2023-м определяли три взаимосвязанные стратегии: союзного строительства, импортозамещения и регионального сотрудничества. В строгом смысле эти стратегии тесно не взаимосвязаны. Интеграция не нуждается в импортозамещении; региональному сотрудничеству нет необходимости держать связь с союзным строительством. И всё же озвученные стратегии несут в себе нечто общее, а именно – кремлёвскую интенцию формирования нового мирового беспорядка. В нём Союзному государству отводится роль одного из ведущих геополитических центров силы. 

В сфере беларуско-российской интеграции, где 20 лет почти ничего не происходило, за последние два года случился колоссальный прорыв. По данным Минска, пакет союзных программ, утверждённый в ноябре 2021-го, выполнен на 94%. Полностью реализованы 22 программы из 28, остальные находятся “в высокой степени готовности” и вскоре должны быть завершены. Сверх того, уже подготовлен проект нового интеграционного плана. Он предполагает реализацию 120 мероприятий, распределённых по 11 разделам — в том числе дальнейшее развитие национальных платёжных систем, запуск работы объединённого рынка электроэнергии, развитие промышленной кооперации. 

Такой динамике согласований в своё время могли бы позавидовать Евросоюз и НАФТA, из-за чего напрашивается вывод: три года назад произошло нечто, из-за чего Минск прекратил упираться в ряде принципиальных вопросов интеграции. В частности, это коснулось мер, выходящих за общие для Евразийского экономического союза рамки — ставок косвенных налогов, например. Для мониторинга их уплаты вскоре будет запущен наднациональный налоговый комитет.

Исходя из того, что всякая гармонизация предполагают перераспределение и упорядочивание политэкономической власти (или ренты), то Лукашенко пошел на уступки Путину в том, чем никогда не делился, в обмен на то, чего теоретически может не получить. Минск, к примеру, по-прежнему недоволен достижениями в сфере создания единого рынка нефти и газа — то есть в увеличении энергетической ренты. Имеются также разногласия по вопросам доступа производителей к госзакупкам и субсидиям — в Минске рассчитывают на “полностью безбарьерный” формат работы. Тогда как Москва предлагает подготовить нормативную базу для введения единых требований к локализации выпускаемой продукции. Словом, явных и давно ожидаемых выгод от интеграции Минск не получил, но хороших альтернатив сегодня у него нет.

Довольна ли беларуская сторона уровнем кредитной поддержки? Если иметь в виду прошлогодний кредит на импортозамещение в размере RUB 105 млрд, вряд ли. С другой стороны, Беларусь, возглавляющая мировой список должников России, получила от неё в качестве подарка отсрочку по долгам на 2029-2034 гг.

Про импортозамещение представители сторон говорили по нескольку раз на дню в течение года, но каких-либо предметных достижений не представили. По состоянию на конец ноября согласованы 23 импортозамещающие программы в рамках кредита на RUB 105 млрд (преимущественно в микроэлектронике и машиностроении). Первые пять проектов планируется завершить в 2025-м. Исходя из статданных о динамике инвестиций в Беларуси, средства данного кредита на протяжении года использовались неактивно. Вероятно, это связано с проблемами приобретения оборудования, необходимого для модернизации. А также с тем, что предприятия скрывают информацию о таких сделках с целью избежать новых санкций. Эксперты сайта «Наше мнение» негативно оценивают перспективы импортозамещения. Они указывают на опасность увеличения импортоёмкости ВВП за счёт инвестиций из России.

Обострение регионального сотрудничества – симптом «мягкого» превращения Беларуси во внутренний регион России. По данным Торгпредства РФ, по состоянию на середину ноября оно подготовило 27 бизнес-миссий в Беларусь. Частые визиты в республику глав российских регионов, подписание соглашений в различных сферах, встречи с Лукашенко – типичная картина всего анализируемого периода. Статус Лукашенко как непризнанного президента всё более приближается к губернаторскому.

Ожидается, что объём взаимной торговли Беларуси и России в 2023 году достигнет рекордного показателя в USD 55 млрд. Предыдущий рекорд 2022 года составил USD 50 млрд (приращение на 12% по отношению к 2021 году). Такой рост может также интерпретироваться как внутрирегиональный. Удельный вес России во внешнеторговом обороте республики постепенно приближается к 70% – несмотря на активные усилия Минска по освоению стран Глобального Юга и Востока.

Одно из наиболее значимых событий в сфере безопасности – решение Москвы о размещении в Беларуси тактических ядерных вооружений. Из этого беларуская пропаганда слепила легенду о ядерном статусе страны. Внешний эффект такой саморекламы останется минимальным, пока у Лукашенко не появится право на “второй ключ” — право на участие в принятии решений о применении этого оружия (что маловероятно). Минск, тем не менее, продолжает играть в опасную игру в контексте войны в Украине и противостояния с Западом.

Прогнозы: 

•       Увеличится зависимость Беларуси от России в большинстве сфер взаимодействия. Эта зависимость затронет вопросы безопасности, торгово-экономического сотрудничества, финансовой, инвестиционной сфер, логистики – в том числе в связи с принятием новых 11 союзных программ.
•       Вероятно возрождение дискуссий о переходе на “единую валюту”, в данном случае – на российский рубль. Однако возможность выделения Беларуси нового крупного госкредита России остаётся под вопросом. Беларусь возглавляет топ мировых должников РФ; выплаты по кредитам отложены на шесть лет.
•       Высоки риски того, что в результате деятельности беларуского правительства по вытеснению импорта из “недружественных” стран освобождённую нишу займут не национальные, а российские аналоги.
•       К концу 2024 года, к моменту истечения 3-летнего газового контракта, возможно возобновление споров по поводу единого нефтяного и газового рынка, то есть цен на энергоносители.
•       Культурная интервенция: сохранение или увеличение влияния российской пропаганды “русского мира” на информационное поле Беларуси.