Казахстан: причины протестов и уроки для Беларуси

“Все получили свои бенефиты кроме Назарбаева”

13 января 2022 года еженедельный аналитический мониторинг Belarus in Focus в партнерстве с Пресс-клубом, сайтом экспертного сообщества Беларуси “Наше мнение” и Белорусским институтом стратегических исследований (BISS) провели онлайн-заседание экспертно-аналитического клуба, чтобы обсудить бурное начало года в Казахстане.

Основными спикерами выступили аналитики и исследователи:

• Аркадий Дубнов – политолог, эксперт по Центральной Азии;
• Юрий Пойта – New Geopolitics Research Network, руководитель секции азиатско-тихоокеанского региона;
• Арсений Сивицкий – со-основатель и директор Центра стратегических и внешнеполитических исследований;
• Виталий Цыганков – политический обозреватель «Радио Свобода», ведущий программы «Размова» на Белсате;
• Екатерина Дейкало – юрист-международник, кандидат юридических наук.

Также в заседании экспертно-аналитического клуба приняли участие представители международных организаций и дипломатического корпуса, аналитики и журналисты: Мария Авдеева, Артем Шрайбман, Павлюк Быковский, Юрий Дракохруст и другие.

Модерировали дискуссию Вадим Можейко (BISS/Наше мнение) и Антон Рулёв (Belarus in Focus/Пресс-клуб).

Динамика казахских протестов: от роста цен на газ до контрпереворота

Аркадий Дубнов выделяет в динамике казахских протестов четыре фазы.

Первая фаза – с 2 по 4 января, социальные протесты из-за повышения цен на газ на 150%, когда власть еще вяло относилась к происходящему. Запоздалая реакция власти привела к тому, что протесты с запада Казахстана перекинулись на всю страну – потому что “в Казахстане давно протесты в латентной стадии”, начиная с Жанаозена-2011.

Вторая фаза – типичные для казахских протестов уличные погромы и столкновения с полицией, поджоги и переворачивание машин – “казахи это не беларусы, мужской азиатский формат выяснения отношений”. А Токаев по-прежнему опаздывал: сперва обещал снизить цену и провести социально-экономические реформы в то время как на протестах уже начали звучать политические требования (“Шал, кет”).

Третья фаза – на улицах Алматы появились хорошо организованные группы а-ля титушки, которые были вооружены летальным оружием и имели профессиональное руководство. Эти люди заняли акимат и аэропорт в то время, когда была команда силовикам не оказывать сопротивления. Тогда Токаев пришел к выводу, что ему не подчиняются силовики, и за протестом стоит часть верной Назарбаеву элиты. Аркадий Дубнов называет это неудавшимся контрпереворотом: Назарбаева сместили, а родственники его вступили в бой, бросив туда криминалитет. Внук Назарбаева, скончавшийся незадолго до январских событий в Лондоне при подозрительных обстоятельствах, также говорил про лагеря боевиков, которых готовят под Алматы для его деда.

Четвертая фаза началась после ввода войск ОДКБ: Токаев понимал, что его легитимность под угрозой когда в стране иностранные войска, и для гашения общественного недовольства контингент ОДКБ нужно вывести.

Причины протестов: элитные конфликты и слабые институты

Юрий Пойта, который жил два года в Алматы и писал там в университете докторскую, также отмечает, что отношения между элитами и в семье Назарбаева остаются закрытыми и непонятными. В Казахстане власть оторвана от общества, которое не делегирует туда своих представителей, и назначенная местная власть не пользуется авторитетом (лишь в прошлом году ввели выборность сельских акимов). Не сформированы эффективные каналы коммуникации власти с обществом. А борьба элит во время протестов подкреплялась полным отсутствием “лидера нации” в информационном пространстве, хотя в такой кризис он должен был выступить и взять на себя ответственность.

Арсений Сивицкий согласен, что движущим фактором кризиса стали не сами протесты, а межэлитная напряженность, обострившаяся из-то того, что Назарбаев в это время (возможно, из-за стремительного ухудшения здоровья) не мог действовать. Это подстегнуло межэлитную войну, наложившуюся на протесты, вызванные непопулярными экономическими решениями. И в итоге противоборствующие элитные группы пытались манипулировать протестной динамикой.

Применение сил ОДКБ: “Хотели поиграть в НАТО”

Екатерина Дейкало отмечает, что статья 4 ОДКБ (согласно которой в Казахстан отправили военных) привязана к статье 51 устава ООН (как и статья 5 НАТО) – потому что такие вещи нельзя создать обособленно – всё действует как часть правил ООН и регуляции Совбеза. По ним можно создавать такие региональные организации, как ОДКБ, но право на коллективную самооборону (как исключение из санкционированных Совбезом ООН вмешательств) требует уведомления Совбеза. И неспроста в уставе ОДКБ написали процедуру по правилам ООН, а не просто то, что захотелось.

Но по статье 4 или 51 речь идет только о вооруженном нападении другого государства, а не негосударственных акторов (в Казахстане же говорили о “террористах из-за границы”). По мнению Екатерины, это может быть связано с тем, что ОДКБ “хотели поиграть в НАТО”. И это хорошая иллюстрация отношений постсоветских государств в орбите России, которые в своей привычке не воспринимают право как ограничения власти внутри и переносят это восприятие на правовые конструкции в регионе. С ней согласен Аркадий Дубнов: “На правила принятия решений Москве начхать”, и это последовательная позиция игнорировать процедуры, в том числе – в ООН.

Также Екатерина обращает внимание, что во время миссии ОДКБ никто не видел ни единого документа, даже мандата миротворцев – только по одному абзацу заявлений о решениях на основании звонков Токаева (а не устава ОДКБ). Генсек ОДКБ Станислав Зась, говоря о выводе войск ОДКБ, заявил, что они успешно справились с целью – в ситуации, когда заранее не было прописано, какой эта цель была. Екатерина согласна, что было много одиозных решений и в рамках НАТО, но все-таки на сайте альянса есть конкретная информация по всем миссиям, включая резолюции с мандатами.

Арсений Сивицкий считает, что процедура в целом всё же была соблюдена, так как соглашение о миротворческой деятельности в рамках ОДКБ подразумевает ввод миротворцев в том числе по запросу государства ОДКБ. Арсений обращает внимание, что ОДКБ принимала решение о вводе миротворцев, а не коллективных сил быстрого развертывания – хотя официальная позиция Токаева предполагала скорее их, так как они созданы именно для контртеррористических операций. В этом решении кроется главная подсказка: произошел внутренний гражданский конфликт, и миротворцы нужны были не для охраны критически важной инфраструктуры, а для разделения противоборствующих сторон.

Уроки Казахстана для Беларуси: неудачный транзит и опасный союзник

Виталий Цыганков обращает внимание как после начала уличного насилие первоначальное восхищение казахскими протестующими у внешних наблюдателей сменилось обратным. После этого и беларусы более осмысленно посмотрели на свой мирный протест. К тому же после выборов 2015 года протестов не было из-за страха, что Путин введет войска, а к 2020 году этот страх в беларуском обществе рассеялся. Но события в Казахстане добавляют аргументов, что в случае развития протеста в Минске Москва бы тоже могла ввести войска.

Проект возможного транзита власти Лукашенко с Всебеларуским народным собранием был похож на казахский, и теперь стало видно, как он не срабатывает: никогда транзит не проходит совсем уж спокойно. И это явно волнует Лукашенко. Арсений Сивицкий согласен: вместо рискованных экспериментов – как сейчас в Минске выглядит назарбаевский транзит – Лукашенко будет стараться замораживать нынешнее положение. Тем более что “транзитом Назарбаева воспользовалась Россия, поддержав в критический момент не Назарбаева и его семью, а Токаева” – и это вызов для Лукашенко.

После протестов: Назарбаев как Мао

Аркадий Дубнов считает, что после протестов Токаев будет оказывать давление на старых олигархов, пытаться заставить их делиться, но не будет ничего отнимать – для этого он достаточно опытен и умен. Несмотря на конфликт с элитами, он попытается неловко соблюдать некоторые внутриэлитные договоренности – чтобы сохранить миф Назарбаева как отца нации ведь иначе это был бы удар серьезный по казахской государственности. Но “этот миф надо аккуратно отделить от тех, кто носит фамилию Назарбаев”. В итоге эксперт ожидает ситуации по аналогии с Китаем, где Мао и создатель современного китайского государства, и преступник, но лежит почетно в мавзолее.

Аркадий резюмирует: Токаев смог удержаться у власти, а Россия продемонстрировала свою способность к быстрым реакциям. “Все получили свои бенефиты кроме Назарбаева”