Экспертное сообщество под ударом репрессий: что дальше

Как релоцироваться и не утратить чувство духа времени

Власти надеются заменить независимых аналитиков на лояльных, но это будет сложно: нужны интеллектуальный потенциал, свобода, и пространство для творчества, которых у прогосударственных экспертов нет.

23 июля 2021 года еженедельный аналитический мониторинг Belarus in Focus в партнерстве с Пресс-клубом, сайтом экспертного сообщества Беларуси «Наше мнение» и Белорусским институтом стратегических исследований (BISS) провели онлайн-заседание Экспертно-аналитического клуба чтобы обсудить репрессии против экспертного сообщества.

Основными спикерами выступили аналитики, остающиеся на свободе:

• Андрей Казакевич – доктор политологии, директор института «Палiтычная сфера», исполнительный директор Белорусской ассоциации исследовательских центров;
• Наталья Рябова – директор SYMPA/BIPART;
• Рыгор Астапеня – директор Chatham House Belarus Initiative, директор по исследованиям Центра новых идей.
• Катерина Борнукова – PhD in Economics, академический директор BEROC.

Также в заседании экспертно-аналитического клуба приняли участие представители международных организаций и дипломатического корпуса, аналитики и журналисты: Валерий Карбалевич, Артем Шрайбман, Андрей Егоров, Даниэль Крутцина и другие.

Модерировали дискуссию Вадим Можейко (BISS) и Антон Рулёв (Belarus in Focus/Пресс-клуб).

Яркие тезисы из дискуссии

• «Юрлицо как таковое особо не жалко» (Наталья Рябова);
• «Мы успели ликвидироваться сами прежде чем нас успели ликвидировать» (Катерина Борнукова);
•  «А по правам заключенных можно контактировать с МВД?» (Андрей Казакевич);
• «Вернуться назад нельзя, пытаться – бесполезно» (Рыгор Астапеня);
• «Лучше делать аналитику из Киева, чем из СИЗО» (Артем Шрайбман).

Реакция аналитических центров: релокация, перерегистрация, удаленка

После того, как были задержаны Валерия Костюгова («Наше мнение») и Татьяна Кузина (SYMPA), а газета администрации президента назвала экспертное сообщество «невыполотыми сорняками, которые нам предстоит найти и с мясом выкорчевать», многие аналитики были вынуждены покинуть Беларуси.

Впрочем, Андрей Казакевич напоминает, что многие аналитические центры и не делали никогда регистрации в Беларуси, а имели инфраструктуру извне. И самый серьезный удар получили как раз те, кто придерживались стратегии присутствия в Беларуси и игры по правилам. Андрей считает, что в полной мере подготовиться к такому было невозможно: сложно найти механизмы, особенно если много энергии было инвестировано в инфраструктуру внутри Беларуси.

В ближайшее время он ждет переформатирования экспертного поля и поиска новых смешанных моделей работы: частичное присутствие внутри Беларуси, но с публичной репрезентацией за ее пределами. Релокация потребует времени и ресурсов, но опыт дистанционной работы во время пандемии тут поможет. С ним согласна Наталья Рябова: аналитики давно работают в очно-заочном формате. Она отмечает, что «юрлицо как таковое особо не жалко», но вызовом остается выстроить работу и инфраструктуру без присутствия в Беларуси.

Рыгор Астапеня ждал более лайтовых статей обвинения Костюговой и Кузиной, а не таких, как Знаку и Колесниковой – ведь очевидно, что роли разные. Впрочем: «Давно прошли уровень удивления». Рыгор согласен, что ликвидация организации у государства занимает день, а сделать новые организации занимает куда больше времени. Впрочем, некоторые действуют превентивно: «Мы успели ликвидироваться сами, прежде чем нас успели ликвидировать», – замечает Катерина Борнукова, хотя она с коллегами и не были готовы к задержаниям экспертов и к масштабу репрессий. Вызовом становится не только релокация, но и выстраивание новых моделей работы с госорганами – к ним теперь нельзя обратиться через публикацию на TUT.BY, который они читали.

Попытка заменить независимых экспертов лояльными?

Отдельно стал вопрос, насколько целенаправленно репрессируют именно экспертное сообщество, и с какой целью. Рыгор Астапеня считает, что это не специальные репрессии против экспертов, а часть общего тренда политической борьбы, борьбы с гражданским обществом, и борьбы с Западом: «Не совсем по нашу душу пришли». С ним не согласен Андрей Казакевич: давление оказывается именно на экспертные центры, потому что они стали инфлюенсерами, так как обладают компетенциями, анализом информации про происходящее в Беларуси. В провластных медиа еще с осени 2020 говорили, что «плохих» аналитиков нужно убрать, потому что это несет идеологическую угрозу.

Валерий Карбалевич обращает внимание, что если читать пропагандиста Муковозчика, то видно, что он систематически проходится по экспертам: «Но насколько КГБ читает СБ?». Он не видит понятной логики в избирательности репрессий и считает конкретные случаи индивидуальными решениями.

Андрей Казакевич считает, что власти надеются заменить независимое экспертное сообщество на лояльных экспертов, хотя это будет сложно реализовать. Для качественной экспертной работы нужны не только формальные статусы и медиаплощадки, где исполнители пытаются предугадать, что хочет услышать власти, но также интеллектуальный потенциал, свобода, пространство для творчества, которых у прогосударственных экспертов нет. С этим согласна Катерина Борнукова: государство своими структурами не может конкурировать даже со СМИ и уж тем более не сможет конкурировать с аналитическими центрами. «У BEROC’а всегда была проблема найти толковых экспертов, теперь мы их собрали, и они у нас есть, и БИСИ за полгода такого не сделает».

Как аналитическим центрам взаимодействовать с государством

Андрей Казакевич не готов формулировать моральные рамки и обращает внимание, что госорганы разные, и в репрессиях участвуют по-разному. К тому же остаются особые вопросы: «А по правам заключенных можно контактировать с МВД?». Хотя в целом хотелось бы, конечно, чтобы с самыми одиозными не вступали во взаимодействие. Катерина Борнукова вспоминает, что до августа 2020 BEROC много взаимодействовал с Минэкономики и Нацбанком, а после августа сами посчитали, что прямое взаимодействие неуместно. По мере нарастания репрессий расстояние между аналитиками и чиновниками росло, контакты уменьшались вплоть до новостей про обыски и ликвидацию, которые для чиновников и представителей академического сообщества стали сигналом, что BEROC теперь воспринимается не как нейтральная, а как оппозиционная организация. Это стало риском для всех активностей, в том числе для аспирантской школы, которой BEROC ранее занимался вместе с БГУ.

Наталья Рябова отмечает, что и у SYMPA диалога с госслужащими сейчас нет, информацией они делиться не спешат, что осложняет писать практическую аналитику по системе госуправления. Впрочем, миссия аналитического центра – давать свой продукт обществу, исследования в открытом доступе для всех, независимо от их политической позиции. Рыгор Астапеня обращает внимание, что надо привыкнуть к этой новой реальности: «Вернуться назад нельзя, пытаться – бесполезно».

Как аналитическим центрам взаимодействовать с независимыми политическими субъектами

Для Андрей Казакевича все зависит от того, как организация видит свою миссию в обществе. Аналитикам важно сохранять нейтральную позицию, действовать автономно, выдерживать дистанцию. Не надо всем политизироваться и становиться частью политических коалиций – иначе экспертные центры потеряют большую часть своей легитимности. С ним согласна Катерина Борнукова: BEROC и раньше был готовы предоставлять свою экспертизу всем желающим, но не готов к более тесному взаимодействию. Впрочем: «Если  релоцируешься в Варшаву или Вильнюс – поди докажи, что ты не с теми штабами».

Борнукова считает, что активное участие части команды Центра новых идей в штабе Бабарико и партии «Вместе» снижает к ним доверие из-за этого. Рыгор Астапеня отмечает, что ЦНИ как организация не занимает тут позиции. Он считает, что вопрос не в том, политизироваться аналитикам или нет, а: «Что мы можем сделать, чтобы ситуация в стране поскорее закончилась?» От институциональной политизации он не видит большой пользы, другое дело – говорить об общих ценностях, таких как демократия, свободный рынок и справедливость.

Последствия: как избежать радикализации и отрыва от контекста?

Андрей Казакевич напоминает, что «Палiтычная сфера» 10 лет имеет международный характер, и само по себе это не вредит работе: наука давно интернациональная, «квалифицированные кадры могут производить знания в любом месте», и, если за границей читать беларуские источники – ничего особо не теряется и от контекста исследователи не отрываются. Просто в новых условиях одни будут непублично собирать информацию внутри Беларуси, а другие, релоцированные в безопасные места, ее анализировать и репрезентировать общественности (что становится опасно внутри страны). По опыту Рыгора Астапени, отрыв от контекста зависит скорее от человека, чем от местонахождения: важно понимать алгоритмы инфополя и стремиться сотрудничать с экспертами внутри страны. А вот для организационной работы такая дистанция вредна: исчезает возможность нетворкинга, организации летних школ и других мероприятий в региональных городах.

Наталья Рябова все же считает, что лучше быть там, где изучаешь: «Есть невещественные вещи, дух времени, который витает вокруг». Катерина Борнукова не видит пока рисков для качества аналитики, а от исключения влияния духа времени есть и польза: можно стать более объективными, если смотреть на сухие цифры. Впрочем, и с сухими цифрами проблема: их становится меньше, Белстат начинает скрывать различную статистику (от демографии до нефтепродуктов). А если что-то и доступно по заказу, то официально купить данные тоже сложно после ликвидации юрлиц аналитических центров в Беларуси.

Своим опытом поделились и недавние релоканты. Валерий Карбалевич считает, что в эпоху интернета заграница мало влияет на качество гуманитарных исследований, но переезд создает проблемы психологические, заставляет думать, как адаптироваться к новым условиям. Артем Шрайбман согласен, что релоцироваться «аналитикам легче, чем фотографам», но отмечает и два коллективных искажения, влияющих на всех релокантов. Во-первых, у выехавших всегда есть склонность переоценивать политизацию общества: они выехали на высокой точке политизации и экстраполируют это на сегодняшний день: «Глаз сбивается, когда не общаешься с людьми и не ходишь по улицам». Во-вторых, работает wishful thinking: хочется вернуться, и это желание может влиять на аналитику фактов – что-то отбрасывать, а что-то воспринимать гиперболизировано. Однако жить в Беларуси в страхе еще хуже для аналитики. Да и в любом случае: «Лучше делать аналитику из Киева, чем из СИЗО».

Что может сделать международное сообщество?

На этот вопрос Даниэля Крутцины эксперты предложили следующие варианты:

• Программа релокации аналитиков, которая позволит упорядочить уже начавшийся процесс и избежать кадровых потерь;
• Создание хабов и коворкингов там, куда эксперты уже релоцировались. Помощь в решении вопросов с документами;
• Взаимодействие релокантов с международными и местными организациями, усиление контактов с университетами и другими стейкхолдерами. Это время надо использовать для укрепления связей с международным исследовательским сообществом;
• Развитие программы институциональной поддержки чтобы у аналитических центров была опора в трудный момент. Автор: Вадим Можейко